Тойдгар
Рёгнвальдссон
Родился в 851г. Первые годы своей жизни помню плохо. Запомнился мамин голос и ее теплые руки. Я очень любил маму. Больше всего мне нравилось как она поет. Особенно колыбельную про море.
Отца
я боялся. Он как ураган врывался в дом. С
хохотом, звоном металла, грохотом шагов.
Когда он брал меня на руки я начинал плакать.
Отец,
наверное, тогда подумал, что я трус и плакса
и охладел ко мне. Занимался делами в
основном с братьями и другими взрослыми
мужчинами, а меня перестал замечать.
Тем
более я не стремился тогда быть воином,
больше всего мне нравились истории про
кузнеца Вёлунда и рассказы взрослых про
корабли. Больше всего я люблю море и мечтаю
иметь свой корабль с бело-голубыми парусами.
Я хочу открыть какой-нибудь, остров или
страну. Мне всегда хотелось что-нибудь
построить, выковать, вырезать из дерева,
слепить. И когда в Хаброк-фьорд приехал
Бранвальд Костяная Нога меня отдали ему в
обучение, посчитав, что воин из меня не
выйдет. Я не вышел ростом и шириной плеч, и
не проявлял интереса к битвам. Так с 859 года
я и учусь у дядьки Брана.
Во
фьорде меня все считали странным. Наверное
из-за слабости характера.
Я всегда был тихим, молчаливым и
замкнутым. До девяти лет со сверстниками
дрался и бегал мало. Никто из братьев, кроме
Офнира не относился ко мне серьезно. Его
тоже называли странным, наверное, это нас и
объединило. В свободное время он учил меня
читать руны. Чаще всего я бывал на берегу,
рядом с кораблями, или строгал деревяшки в
лесу. И очень часто на ручье что-нибудь
стряпал из глины.
Мне
было восемь, когда напали. Я тогда очень
испугался. А второй раз я испугался еще
больше. Весной, это был 860 год, на Глейдис в
лесу напал медведь, а Хаген ее защитил. Я
тогда тоже был там, но не побежал на помощь.
В ту ночь я думал о том, что я слабак, мне не
быть мужчиной и никому от меня нет пользы. Я
решил попытаться это изменить. А на заре я
взял свой нож и ушел в лес, поклявшись
умереть или побороть свой страх. Я думал, а
вдруг там была бы не Глейдис, а мама? И
Хагена бы рядом не оказалось. Получается из-за
моей трусости могла погибнуть моя
собственная мама. Ну уж нет. Этому не не
бывать. Пока я шел и так думал, солнце
поднялось уже высоко. Очень хотелось пить. Я
прислушался и услыхал журчанье ручейка.
Обрадованный я побежал на звук, но запнулся
за корешок и кубарем полетел на траву. Там
оказались камни и коряги. О них я порвал
штанину и разодрал коленку. Было очень
больно и я, конечно же, заплакал. И стал
проклинать судьбу. Потом встал, запрокинул
голову и закричал: «Хеймдаль! Возьми, что
хочешь, только дай мне сил стать мужчиной и
воином. И не посрамить свой славный
род трусостью и предательством».
-
Комду сэль.
Я
вздрогнул, опустил голову: прямо передо
мной, шагах в десяти, на сером жеребце сидел
огромный мужчина в сером плаще и сверкающем
шлеме. В одной руке он держал поводья, а в
другой огромный рог. Я онемел от
неожиданности.
-
Ты, кажется, проклинал свою судьбу? А зря.
Не говори о том, чего не знаешь. Утри слезы в
последний раз, мальчик. И не плачь больше
никогда. Там,
у ручья, тебя ждет твоя судьба, и если
переживешь встречу с ней, получишь то, чего
просишь. Но знай, я возьму у тебя то, что
захочу.
-
Ступай,
Тойдгар, - и он указал рукой в сторону ручья.
Я невольно посмотрел туда, а когда повернул
голову обратно, чтобы что-то сказать в ответ…
Там никого не было.
Пораженный
я стоял так некоторое время. Потом очнулся и
пошел к ручью.
Спустившись
к воде, и ничего похожего на судьбу найдя, я
уж было усомнился в реальности
случившегося, как вдруг услышал за спиной
звериное дыхание. Не знаю как, но я сразу
понял, что это волк. Очень медленно я
потянулся к ножу. Взялся за рукоять и также
медленно вытащил его из ножен. Затем шагнул
вправо к коряге лежавшей рядом и начал
медленно разворачиваться.
Сразу
же я встретился с ним взглядом. Мы стояли и
смотрели друг на друга. Он ждал, что я побегу,
чтобы кинуться мне вслед одним прыжком
повалить меня на землю. Об этом рассказывал
Офнир, который много охотился и хорошо знал
повадки зверей. А еще он объяснял: если волк
на тебя прыгает, нужно присесть пониже и
поднырнув под него ударить с права в ребра
или грудь. Тогда он сам сядет на клинок и
умрет мгновенно. Главное не попасть под
лапы.
Все
это я вспомнил так отчетливо и представил
так ясно, что показалось, что это уже было со
мной, что я уже это делал, а значит сделаю
опять.
И
тут он прыгнул.
Под
лапы я все-таки попал. Левый висок и плечо
загорелись, в ушах зазвенело от удара о
землю. Сверху навалилось тяжелое, мягкое,
мокрое. Кровь залила грудь и голову. Теплая
и липкая. Ее было много. Я вылез. Увидел, что
попал в сердце – нож вошел по рукоятку и
косо торчал. Я вытащил его и стал вытирать о
рубашку. Уже все равно. Нож я вложил в ножны,
сел на траву. Сидел я так долго, пока не
уснул. Сначала мне снились волчьи глаза. Я
понял, что у страха именно такие глаза. А
потом мне приснился всадник с рогом. Он
улыбался.
Проснулся
я уже дома. Я лежал в кровати перевязанный, а
рядом сидела и плакала Маргит. И я сказал «Я
видел Хеймдаля…».
С
тех пор изменились мои отношения с братьями.
Они стали со мной разговаривать, учить
военному делу. (Особенно Эйнар). Он сам
сделал мне щит и учил с ним обращаться. Я
стал много тренироваться: догнал и обогнал
всех моих сверстников. Я много охотился.
Меня стали брать на рыбный промысел и я
оказался там полезен. Отец стал обращать на
меня внимание и сказал, что в 866 возьмет в
поход. А еще я ношу на поясе нож подаренный
им и очень этим горжусь.
Тот
случай с волком изменил меня,
как говорили мама и Маргит, до
неузнаваемости. Я стал активным,
общительным и бойким. Я стал много драться,
стрелять из лука и за шесть лет научился
управляться со всеми видами оружия, читать,
писать, строить. Выучился гончарному и
кожевенному делам. С тех пор, я мечтаю стать
конунгом, как отец, чтобы добыть славу и
богатство для нашего рода. Я мечтал о своем
собственном корабле с бело-голубым парусом.
Весной
866г. я заболел и поэтому не отправился с
отцом в поход…
А
потом мы узнали, что мамы и отца не стало…
О,
Хеймдаль, великую же цену я заплатил тебе за
свое мужество!
Прости, мама.
Прости, отец.
Я
отмщу.